Через несколько недель с третьего канала телевидения должны исчезнуть программы BIZ-TV, принадлежащего президенту PolyGram-Russia Борису Зосимову, который тем временем стал совладельцем новой радиостанции, появившейся в FM-диапазоне. Об изменении политики одного из крупнейших концернов в российском шоу-бизнесе Борис Зосимов рассказал обозревателю «Коммерсанта-Daily» Илье Нагибину.
— Создается впечатление, что вы чересчур спокойно относитесь к исчезновению из эфира BIZ-TV...
— У меня будет сенсационное заявление по поводу того, во что превратится BIZ-TV. Это будет новый телевизионный проект, связанный с размещением клипов на каком-то эфирном пространстве. Речь идет о продаже BIZ-TV одному из монстров мирового телевизионного бизнеса — прецедентов в России не было. До этого была лишь попытка Тэда Тернера договориться с шестым каналом. По условиям контракта я не могу раньше времени разглашать название и концепцию.
— Это будет что-то подобное PolyGram, только на телевидении?
— Раньше времени я не могу раскрывать карты. Это не будет попаданием западного продукта на российский рынок. Это будет русский на сто процентов продукт. Я предпочитаю работать с большими, доказавшими свою состоятельность западными компаниями. От моих партнеров мне нужно их ноу-хау. У меня была возможность брать деньги у русских банков. Но в России сейчас нет денег на то, что я поднимаю. Вы уже знаете, что Дерк Зифф — мой основной партнер. Его стоимость — 4 миллиарда долларов. Если вы откроете Forbes, найдете его в списке самых богатых людей. Он очень осторожно относится к России. И я очень долго доказывал, что это страна, которая нуждается в инвестициях. Проект, который я делаю — огромный.
— То есть BIZ-TV все-таки канет в лету?
— BIZ-TV будет обменено на акции нового телеканала. С BIZ-TV вообще смешно получается. Я сделал вещь, которая не снилась МММ. Я просто деньги не собирал. Мой trade mark «BIZ-TV» был в эфире больше, чем все остальные торговые марки вместе взятые. И я заплатил за это очень немного. Я расплатился производством программ. Я раскрутил лейбл. За три года он принес мне определенный имидж. Но самое главное, он принес мне то, ради чего я все это делал — внимание самой крупной в мире компании в этой области. И понимание того, что если BIZ-TV не будет куплено и его потенциал не будет использован совместно, то эта самая крупная компания на этом рынке потерпит фиаско.
— А вам не кажется, что на российском телевидении наблюдается некий общий кризис музыкальных программ? Ведь большинство из них просто размещает видеоклипы за деньги и как правило весьма посредственных исполнителей...
— Это маразм — брать деньги за клип. Это наша нищета. Как можно заработать рейтинг, когда ставишь клип за клипом, как правило безнадежных артистов. Но все это кончится.
Когда я видел на ОРТ музыкальные паузы, я просто падал от смеха. Представляете, на BBC музыкальная пауза и за деньги поет Клифф Ричард. Бредятина. На ОРТ это поняли. Я думаю, Костя Эрнст это пролоббировал. И объем музыки на ОРТ все меньше, меньше, меньше. Я предсказывал это два года назад. Ребята! Все это кончится!
Дальше. Что происходит на канале «Россия»? Музыка уходит за полночь, за полночь, за полночь. Мое несчастное BIZ-TV тоже уходит (я, кстати, даже не знаю новых владельцев этой частоты). НТВ. По-моему, концептуально «Русский альбом» — это неправильно. Думаю, что это тоже кончится. Но это их дело, они делают очень хороший канал. Пятый канал. Как только он попадет в нормальные руки — год, и пройдет агония.
Шестой канал — это другое дело. Он будет моим самым серьезным конкурентом.
Из музыки на телевидении останутся такие программы, как «Песня года», «Старые песни о главном» — мегапроекты. И идея брать деньги с артистов выхолостится. Я уверен, что Игорь Крутой (автор проекта «Песня года». — Ъ) практически денег не берет. Деньги взять с Софии Ротару, Аллы Пугачевой, Филиппа Киркорова — это смешно. А проходных артистов в финале «Песни года» почти не бывает.
Мировой опыт показывает — моду в музыкальной индустрии определяет один мощный музыкальный канал. Так как я занимаюсь этим бизнесом, я очень давно принял решение, что любым способом дойду до 24-часового музыкального канала. Концептуального молодежного канала. С играми, с конкурсами. Который будет определять не только музыку, но и моду, стиль, жизненные принципы.
— На фоне этих грандиозных планов создается впечатление, что ваша, некогда могущественная, империя разваливается. Ваш журнал «Империал» то выходит, то не выходит, газета «Джокер» переехала под крышу «Московского комсомольца». Что происходит?
— Империя — это громко сказано. Каждый из нас, когда начинал, хватался за все. Я сел вдруг и все посчитал. У меня сейчас тридцать две организации! Когда-то мне все это было нужно. Сейчас я решил избавиться от некоторых проектов.
«Джокер» — самостоятельный проект. Это мой trade mark вместе с Дмитрием Шавыриным (главным редактором «Джокера». — Ъ), мое средство массовой информации. Я оставляю ему полное право принимать решения. Единственное, что он не может без меня — продать «Джокер». Я сохраняю контрольный пакет.
Долго я думал: хоронить — не хоронить «Империал»? Я один практически борюсь в этом жанре с Cosmopolitan и Harper`s Bazaar. Им все равно. Они продали рекламу сверху (с Запада. — Ъ), запустились, наняли десять человек. А тут один Боря Зосимов. Это безумно тяжело. Журнал хромает, но самоокупается. Сейчас я веду переговоры, чтоб у меня купили процентов сорок этого журнала. Чтоб вложить эти деньги в его развитие. Пока попытка выйти на ежемесячный график провалилась. Но подразделения работают. Мне приносят газеты, журналы, которые я издаю. Мне они не приносят денег. Но я и не делаю никаких финансовых вливаний. Они сами продают рекламу, платят себе зарплату. Жизнь продолжается. В поле моем почти триста человек работает. Это триста семей. Я же не могу сказать: «Все, мне надоело, завтра закрываем журнал „Рок-Сити“». Это означает, что люди потеряют зарплату.
Но, видимо, в издательском бизнесе я не буду продолжать свои изыскания.
— Легко ли сегодня приобрести радиостанцию, сколько это стоит?
— Любая покупка средств массовой информации — это сегодня слишком громко звучит... Я определил для себя ряд самых слабых радиостанций и понял, что они вскоре начнут испытывать серьезный финансовый кризис. Вскоре я встретился с учредителями «Радио-Арт». В частности, с Роланом Антоновичем Быковым (его фонд — один из соучредителей «Радио-Арт». — Ъ) и предложил свою концепцию, которая, по моему мнению, выведет радиостанцию из финансового штопора. Я не инвестиционный институт и не банкир. Я обладаю — как хотите это назовите — ноу-хау, умением, пониманием, знанием. Я предложил им программный продукт. Такой, чтоб люди нажимали кнопку и слушали это радио. За это я попросил определенный процент...
— Какой?
— Я не хочу об этом говорить. Это не контрольный пакет. Я получил де-факто определенный процент и пакет в управлении, достаточный, чтобы принимать решения. Радиостанция — недорогая штука. Поэтому вопрос не стоит так, что я выложил, например, пятьдесят тысяч долларов. Учредители — несколько физических лиц и несколько фирм. Контрольный пакет принадлежит инвестиционной структуре JI-group.
Это не покупка, не бартер. Можно сказать, что я поменял свою интеллектуальную собственность на часть акций.
— Означает ли, что ваша FM-радиостанция будет транслировать исключительно тех исполнителей, которые имеют контракт с PolyGram?
— Вначале был проект назвать станцию BIZ-FM, но потом я подумал, что это вызовет много кривотолков. Поэтому остановились на названии «Хит-радио». Концептуально это радио, на котором транслируются только стопроцентные хиты. Эту концепцию все заявляют, но никто не использует. Я недавно был в Америке. Там самое популярное радио — 100,3 FM. Оно как раз построено по этому принципу.
Другие станции хотят заниматься мессианством, тащить народ вперед. Я считаю, что должен обслуживать вкусы населения. Мы не хотим быть большими католиками, чем папа римский, и идти по пути «Русского радио» — крутить только русские песни. Как инструмент раскрутки какого-то конкретного лейбла радио использоваться не будет.
— Бари Алибасов продолжает активно судиться с газетой «Мегаполис-Экспресс». В качестве веского аргумента в иске фигурирует фраза: «Выход публикации сорвал контракт группы „На-На“ с PolyGram». Это действительно так?
— Да, я расстался с Алибасовым. Действительно из-за этого. Мне очень сложно говорить на тему суда, потому что на меня тоже Пугачева иск подала (иск о защите чести и достоинства подан Пугачевой к программе «В постели с...», производимой BIZ-TV. — Ъ).
Дело в том, что имидж «На-На» — хорошие мальчики — означал хорошие продажи. И я очень неплохо продал их альбом. Но когда началось рассусоливание в прессе, что они, оказывается, не хорошие, а плохие, мы с Бари встретились. Я сказал, что не верю, что хотя бы окуплю расходы, и расторг с ними контракт.
Сейчас очень важно понять, какие сдвиги происходят в шоу-бизнесе. Ни один артист не рентабелен. Любой компании грамзаписи невыгодно работать с артистом.
— Что это значит?
— Что такое запустить артиста? Во-первых, нужно записать пластинку. Это 25 $-30 тысяч. Во-вторых, нужно снять клип. Еще 25 $-30 тысяч. В-третьих, нужна рекламная компания. Это 20 $-40 тысяч. Для того чтобы просто показать товар народу, нужно 100 $ тысяч.
Затем, если ты хочешь продать 10 тысяч компакт-дисков, что является хорошим показателем, нужно заплатить еще 20 $ тысяч за производство. На тираж 10 тысяч CD обычно издают 150-200 тысяч кассет. Это еще 100 $ тысяч. Итого ты вкладываешь 220 $ тысяч в среднего хорошего артиста.
Если ты платишь налоги и играешь в белую игру — а к сожалению или к счастью PolyGram играть в другую игру не может в силу двух учетов (с западной и с российской стороны. — Ъ) — прибыль с одного CD — 1,5 $-2. Кассеты издавать вообще невыгодно. Почему-то никто не считает и хозяйственных расходов. Если не платить НДС, не платить налоги, этот бизнес неплох. На артисте уровня Филиппа Киркорова компания может заработать прибыли 40 $ тысяч за целый год, вложив порядка полумиллиона. Это не бизнес. Бизнес сейчас в коллапсе. Из-за пиратства и из-за невыплаты зарплат.
— Тем не менее в стране проходят с успехом супертуры артистов. Кобзона, Киркорова, например...
— Я не думаю, что Кобзон заработал денег. Слишком велики расходы за провоз всего оборудования и так далее. Я думаю, он доплачивал еще и из своего кармана.
С Киркоровым другая ситуация. Это один из трех-четырех артистов, который до сих пор работает и которого приглашают. Он, с моей точки зрения, один из самых высокооплачиваемых артистов в мире. Правда, могу вам первому сказать, скоро грядет грандиозный судебный процесс «PolyGram против Киркорова».
— Чем он провинился?
— Причина — выпуск Киркоровым двух песен на пластинке студии «Союз» без согласования со мной. У меня с ним жесткий контракт, им подписанный. Я посмотрел сквозь пальцы на выпуск им песни на альбоме «Старые песни о главном-2». Это святое. Но когда он выпустил две песни на сборнике «Сюрприз для Аллы Борисовны»... Сейчас будет подано исковое заявление, и PolyGram выиграет процесс.
— Почему вы в этом так уверены?
— Если бы процесс был проигран, это значило бы крах всей индустрии. Если вдруг окажется, что Киркоров может спокойно выпустить альбом на другой фирме, это означает, что все контракты — детские игры. Я завтра забираю любого артиста у любой компании и говорю: «Вась, да ты че? Давай к нам. Вперед». Вы вообще знаете, что это такое (Зосимов показывает кассету «Сюрприз для Аллы Борисовны». — Ъ)?
— Знаю. Кассета, записанная на студии «Союз».
— Всю эту идею придумал я и уговаривал три месяца Аллу Пугачеву. Алла говорила, что подобные вещи только умершим посвящают. Я возил ей подобные пластинки, посвященные Элтону Джону и так далее. Мы договаривались с Эрнстом о праздновании ее дня рождения. Все это довольно долго готовилось.
За две недели до мероприятия мы серьезно не сошлись с Аллой по концепции концерта. У меня пластинка была готовая, которую я не издал. Я сказал — я это не делаю. Меня здесь задело вот что (читает вкладыш в кассете. — Ъ): автор идеи Филипп Киркоров. Это не юридическая сторона дела, а этическая. У меня много идей украли. Я не могу иметь никаких претензий по этому поводу. У меня претензии к моему артисту, записавшему две песни на другой студии, серьезно нарушившему контракт. Он нанес финансовый ущерб PolyGram. Киркоров должен PolyGram три пластинки. Пока выпущена только одна. Я очень уважаю его как артиста, но свою студию в обиду не дам.
— Вы сказали, что у вас украли еще несколько идей. Каких?
— Ну, я не могу сказать так, что напрямую украли... На первом этапе мы вместе разрабатывали одну идею с Сергеем Лисовским. В 1992 году американское МТV провело гениальную кампанию «Choose or lose» — «Выбери — или проиграешь». Они не пошли за Клинтона напрямую, а приняли нейтральную позицию. Как известно, из любой нейтральной позиции можно сделать выгодную тебе. Конечно, они помогли Клинтону.
Когда надвигалась вся эта предвыборная бодяга, я подумал: дай-ка я сделаю что-нибудь такое на BIZ-TV. Я поехал в Нью-Йорк и получил разрешение на использование этого слогана в несколько измененном виде. Выходили на моем канале ведущие и говорили: «Голосуй, голосуй, голосуй или проиграешь». Я не хотел лезть в политику, мне важно было показать активность BIZ-TV. Мы тогда плотно сотрудничали с Сережей (Лисовским. — Ъ). Я пришел к нему с этой идеей. Он сказал: класс! А у него связи. Идея получила высочайшее одобрение. Но она преобразовалась в лобовой ход. Стала раздражать молодняк.
Тогда я увидел, что получилось из моей маленькой идейки, какой монстр! С одной стороны, мне, конечно, это дико нравилось, когда сам президент говорил «Голосуй или проиграешь». Но я сказал: «Ребята, мы так не договаривались». Западная пресса пишет, что Ельцин взял себе предвыборный слоган MTV. Мои западные партнеры в недоумении. А я ничего не могу сделать — ситуация вышла из-под контроля.
Но Сережа поступил достаточно благородно. Он во всех интервью на первом этапе говорил: «Это наша с Борисом Зосимовым идея».
— Сергей Лисовский ведь ваш партнер по телевизионному каналу «МузТВ». Какова судьба этого проекта?
— Я долго шел к идее музыкального канала. Пару лет назад мы сделали этот канал вместе с Сережей Лисовским. Там было четкое разграничение обязанностей. Каждый занимался тем, в чем он профессионал. Я делаю канал, он продает рекламу. Идеально. Но случилось, что партнеры друг друга не до конца поняли. Я придумал это «МузТВ», я придумал «Голосуй или проиграешь». Мы вместе разрабатывали идею. Но когда я понял какие глобальные игры начинаются, я решил, что отхожу от дел.
Я не хочу лезть в политику. Не потому, что у меня нет амбиций — есть амбиции. Если законы бизнеса я понимаю, то законы политики — нет. Существует некая конечная цель. В бизнесе — зарабатывание денег. Это очевидно. Конечной осязаемой и видимой цели в политике нет. Чего я должен достичь? Стать президентом страны? Ну, как-то я в здравом уме. Когда я не вижу конечной цели, мне это не интересно. Поэтому я выбрал бизнес. Если брать конечной целью через политику зарабатывать деньги, это в любом случае грязные деньги. И рано или поздно кто-то где-то поставит на этом крест. Жизнь дана один раз, и ни за какие деньги ставить ее на кон я не собираюсь. Был такой период, когда все играли в политику, и я чуть партию свою не создал. Называлась «Новая партия». Очнулся вовремя.
— Чем же закончилось партнерство с Сергеем Лисовским?
— А вот с Сережей не срослось. У него другой порядок амбиций. И совершенно другое видение конечной цели. Она не совпадает с моей.
У него есть глобальная идея: «весь шоу-бизнес — под ЛИС’С». Он не понимает, что это невозможно. Эти люди (артисты. — Ъ) — предатели генетически. Не потому, что они плохие люди. Просто они эгоцентрики. Сейчас у Крутого что-то есть — они все там. Будет что-то у Лисовского — они все побегут к нему. Было или будет у меня — прибегут ко мне. Их невозможно собрать в команду. Это сделал Крутой, и результатом был тур ельцинский. Он сумел это сколотить по одной причине — он по ту сторону баррикад. Он еще и певец и композитор.
При всех сложностях наших взаимоотношений Лисовский тем не менее не то чтоб извинился, но у нас был с ним разговор.
Я на сто процентов знаю, что буду писать книжку. Года через три-четыре. О том, как все у нас в шоу-бизнесе происходило с 1986 года. И это все будет завязано не на моей фамилии.
Мой несчастный ребенок стал винтиком в моей раскрутке. Мне нужно было накрутить свой имидж. Цинично, наверное, но это бизнес.
