26 апреля 1986 года на Чернобыльской АЭС произошло чудовищное событие, потрясшее весь мир, последствия которого ещё долго будут давать о себе знать. Как известно, советские СМИ тщательно скрывали опасность катастрофы – только через 36 часов после взрыва в эфире Первой программы ЦТ прозвучала краткая заметка о трагедии.

В сообщениях об эвакуации города Припять говорилось, что данная мера временная, жители города смогут вернуться в свои дома в последующие три дня, будничное напоминание о необходимости «перекрыть водопроводные краны, отключить электрические и газовые приборы» внушало спокойствие жителям и исключало появление паники. Безусловно, эта мера не является ошибочной, ведь мало кто смог бы смириться с мыслью, что необходимо экстренно оставить всё нажитое имущество. Не разрешалось даже забрать домашних животных…

Понятно, что долгое время утаивать от местного населения реальные факты не представлялось возможным. Чтобы искоренить волнения и поддержать дух ликвидаторов, руководство страны приняло решение о проведении в зоне аварии серии концертов, часть из которых, как планировалось, должна была выйти в эфир в виде цикла под названием «Встречи в Чернобыле».
Серию «Встреч в Чернобыле» открыл Иосиф Кобзон. Мероприятие проходило в здание горадминистрации с почти наивысшей степенью заражения в городе. В действительности концерт длился более четырёх часов, продолжительность эфирной версии не превышала одного часа. В дальнейшем для ликвидаторов пело множество артистов и ВИА. Вторым концертом для телевидения должно было стать выступление Валерия Леонтьева. Однако через несколько недель после записи пленку размагнитили. По словам очевидцев, концерт быль уникальный: на него собралось немногим около семи тысяч зрителей. Зал, в котором планировалось мероприятие, был излишне мал, способен вместить лишь 300-350 зрителей. Заранее никакого инструктажа с артистом никто не проводил.
Из интервью организаторов мероприятий:
— Звукорежиссер говорит: «Тамара, иди на сцену, проверь микрофоны», — вспоминает Тамара Павленко, заместитель главного редактора главной музыкальной редакции. - Зашла я в помещение и чувствую: с меня просто льет вода! Потому что август, жара, тучи разгоняли... А зал! Такого набитого зала, как на том концерте Леонтьева, я в жизни не видела! Поняла, что люди задохнутся, в конце концов, окна ведь заколочены. Говорю: «Здесь мужчины есть?». — «Да!». — «Тогда откройте окна!».
Мужские руки тут же потянулись, рванули эти гвозди, и окна распахнулись. После этого ко мне подбежала какая-то женщина, из партийных руководителей: «Что вы наделали? Да вы знаете, какой на улице фон? Пусть бы люди хотя бы два-три часа без этого посидели!». Тогда верили, что в помещении радиации меньше, чем на открытом пространстве...
Деревенский клуб располагался довольно близко к месту трагедии, за один-два километра. Тем не менее, никто из команды не осознавал всей опасности. Части группы, в которую входил и сам Леонтьев, прибывшей несколько позже других, не досталось ни защитных костюмов, ни респираторов.
— Валерий Яковлевич видел, сколько людей под окнами, — рассказывает режиссер концерта Александр Косяченко, — и видел, как они смотрят, как хотят попасть в зал: часа три, пока шел концерт, стояли и не расходились! Вот и решил похулиганить: на песне «Зеленый свет», в проигрыше, выпрыгнул в окно. Оббежал ДК, потом его подхватили на руки, донесли до дверей и буквально втолкнули в зал.
Во время концерта артисту один из зрителей подарил цветы. Знающие люди успели предупредить Леонтьева, что брать в руки их крайне опасно. Но, чтобы не обидеть поклонников, Леонтьев принял их, затем незаметно где-то положил.
Периодически прибывающих официальных лиц ликвидаторы просили «привезти Пугачеву». Спустя некоторое время, эта просьба дошла до Примадонны советской эстрады. Услышав предложение, её реакция была предсказуема: «А что, вы не нашли другого способа меня уничтожить?». Тем не менее, руководство смогло сподвигнуть Аллу Борисовну на принятие просьбы. К тому же, это была прекрасная возможность значительно поднять репутацию в глазах граждан. Для её выступления была построена отдельная сцена на площадке посреди поля.
Людей было колоссальное количество: приезжали на экскаваторах, сидели в их ковшах, забирались на крышу сцены.
Телеверсия концерта длилась всего только час, поэтому заранее решалось, что будет снято, как показано. Даже урезанную запись строжайше редактировали: в эфир вышло лишь около десяти песен. Своё выступление Пугачева начала словами: «Я понимаю, вам тяжело, вы рискуете жизнями, здоровьем. Но я не хочу, чтобы вы об этом думали. Отдыхайте, отвлекитесь!». По причине того, что упоминать о риске здоровью было запрещено, эту фразу, как и многие другие, впоследствии вырезали.
Изначально Алла Борисовна хотела открыть концерт выступлением группы «Экспрессия», но такого юмора руководство Гостелерадио бы не поняло. Примадонна привезла в Чернобыль целый блок новых песен, среди которых была «Две звезды», ставшая хитом в последующие годы. В середине выступления возникли проблемы со светом: отключились все осветительные приборы. Пугачева не стала дожидаться их восстановления и продолжила свой номер при свете дежурной рампы. Часть песен была исполнена без фонограммы, несмотря на попытки организаторов отговорить Пугачеву от такого риска.
Настоящий фурор произвело приглашение певицей на танец лейтенанта-ликвидатора. Начальство, увидев этот момент в эфире, долго попрекало редакцию: «Что это за программа? Она на костях танцует!». Спустя годы сотрудники редакции пытались выяснить дальнейшую судьбу того человека. Как выяснилось, вскоре он скончался от лучевой болезни.

Можно долго критиковать советскую власть за «показуху», значительное искажение фактов, утаивание информации. Тем не менее, по словам участников тех событий, они были благодарны за организацию «Встреч в Чернобыле», позволивших им работать в нелёгких условиях. Возникает сомнение, что нынешние власти и «звезды» шоу-бизнеса поступили бы тогда так же.