Как известно, делу предшествует слово, т. е. идея, замысел, концепция. Применительно к государству это означает, что не бывает стран без идентичности, без национальной идеи, без идеологии. Но после распада СССР в нашей стране идеологии как бы нет. Почему «как бы»? Потому что в некотором смысле она все же есть? В чем состоит?
Про постсоветскую идеологию. Во-первых, она точечная. То, что говорит политический лидер здесь и сейчас, должно восприниматься как абсолютная истина, но только сегодня, а уже завтра может последовать заявление, противоречащее прежнему, и теперь оно должно трактоваться как абсолют. Примеры? Пожалуйста. В юбилей катынского расстрела Путин встал на колени и жестко клеймил сталинизм. А в годовщину Победы Москве обещали «сталинскую билбордизацию» столицы. Еще пример? Перед выборами самым страшным грехом оппозиции объявлялась связь с Госдепом, а сразу после выборов в Ульяновске решено открыть базу НАТО…
Дальнейшее продолжение и углубление этой линии или вторая особенность посткоммунистической идеологии — в том, что она соединяет несоединимое. Сегодня мы живем в стране, которая утром действует по-советски, ко второму завтраку — по-антисоветски, затем по-российски, позже — по-антироссийски, а еще и прозападно, и антизападно. Но Советский Союз и историческая Россия — не просто разные государства, это государства взаимоисключающие. Как писал Солженицын, СССР соотносится с Россией «как убийца с убитым». Железный занавес опустился не над нашей территорией и не в 46 году, как сказал Черчилль, а в 18 году и над нашей историей, как писал В. Розанов! Нельзя сочетать советский гимн и российский флаг, ленинско-сталинский акрополь на Красной площади и захоронение Николая II в Петропавловской крепости, восстановление надвратной иконы на Спасской башне Кремля и увенчивание этой башни пятиконечной звездой — символом тоталитарного богоборческого режима.
Иллюстрации и пояснения можно продолжать, но, думаю, суть проблемы ясна. Такая винегретизация ведет к разрушению всяких норм, к обессмысливанию существования страны, к невозможности патриотизма, который является иммунной системой всякого здорового общества. Наконец, третья особенность постсоветской идеологии состоит в том, что идущая в большинстве СМИ общественная дискуссия исчерпывается двумя основными течениями: либералы-западники полемизируют со старо- и неосоветчиками. Российский патриотизм выдавливается или высмеивается.
Наш ответ на ваш винегрет. А теперь про «Общественное московское телевидение», его будущий контент и идеологию. В основе — тезис: выход из российского системного кризиса находится на пути преемства с исторической Россией. Задача формирующегося канала — объяснить, что после 17 года произошел разрыв, что выход из тупика — реформирование и модернизация — насколько это еще возможно с исторической Россией. Преемства, конечно же, с учетом советского и зарубежного опыта. Нам ни в коем случае нельзя забывать про советские десятилетия, но надо их правильно оценить. Российское — это подлинное, высшее, достойное продолжения, советское (речь идет не о людях, а о системе) — это катастрофа, сравнимая с монгольским иго. В глубинной переоценке ценностей и состоит действительный переход от совковости, от «гомо советикуса», к российскости, к почвенническому патриотизму Ф. М. Достоевского. (Хотя бы одной фразой замечу, что путем Преемства из красного тупика вышла вся Балтия и Центральная Европа!)
Теперь — к еще более конкретным вопросам, к содержанию программ. Прежде всего, это исторические циклы, это восстановление подлинного образа исторической России, изуродованного советской пропагандой. Вспомним, что Россия рубежа ХIХ–ХХ веков — это самые высокие темпы экономического роста, это самый высокий прирост населения, это 70-е место в мире по потреблению спиртного, это 40%-ная доля в мировом агроэкспорте, вторая, после США, зарплата рабочих…
И еще. Наши программы должны жестко противостоять бездуховности и аморализму многих телеканалов, мы не приемлем «нашу Рашу», унавоженную «Домом-2», со всеми их персонажами и клонами. Мы помним о Серебряном, точнее, Бриллиантовом веке российской духовности и исходим из того, что разрыв этой линии равносилен уничтожению страны. Московское общественное телевидение, формирующееся в период массовых митингов и резкого обостряющегося политического кризиса, должно также стать реальным представителем гражданского общества, часть его программ может превратиться в телевизионный Гайд-парк.
Про технические и финансовые вопросы — чуть-чуть. «Паровозом» проекта является опытный тележурналист и писатель Сергей Кузнецов, объединивший вокруг себя десятки сторонников. Он же занимается проблемами финансирования, основой которого будет спонсорство, негосударственные и небюджетные деньги. Уже летом мы надеемся начать вещание в интернете, потом будет тарелка, ну, а позднее — и кнопка.
