Информационный слоган «Программы максимум»: «скандалы, сенсации, разоблачения недели» прозвучал в эфире НТВ в тот момент, когда кризис аналитических программ на данной кнопке — а вернее, их блистательное отсутствие — стал уже просто вопиющим, даже зияющим. Заставка программы обещала нечто и вовсе несусветное: группа молодых людей в черном, с мрачными лицами, мобильными телефонами и лэп-топами на коленях вела вещание не то из подвала, не то из ангара, выходя же на свет, явно поутру, с первыми лучами рассвета, она являла миру свои бледные лица репортеров, ежечасно горящих на некоей страшной (видимо, информационной?) войне. Далее крупным планом зрители видят лицо руководителя и ведущего программы Глеба Пьяных, типического «человека со стороны» в терминологии производственных романов: большинство околотелевизионной и даже сугубо профессиональной публики не сразу может определить, где же работал этот молодой человек, хотя точно помнят, что да, где-то они его видели...
«Человек со стороны» в логике все тех же производственных эпопей должен затеять «конфликт новаторов и консерваторов» на новом месте службы, однако в случае программы «Максимум» никакого конфликта нет. Да, канал, некогда сделавший своим девизом лозунг «Новости — наша профессия», может и хочет делать скандальные новости куда более качественно, нежели любой другой канал. И в общем, признать программу «Максимум» как минимум профессиональной позволяет не стильная телезаставка в стиле трилогии братьев Вачовски и не стильная стрижка ее ведущего. А именно градус абсурдизма, который исподволь нагнетает каждый из авторов данной программы в каждом конкретном телесюжете.
Представьте себе, что бы сделал из сюжета про продажу девственности (нашей юной и весьма таровитой, так сказать, современницей) журналист Караулов! Правда, последний вряд ли пропустил бы в своей программе сюжет про бывших служителей Церкви, уличенных в разнообразных неблаговидных деяниях и лишенных сана... Представьте, каким мрачным футурологическим ужасом был бы наполнен сюжет о бродячих артелях китайских лесорубов, бороздящих неприсмотренные пограничные территории в программе Алексея Пушкова «Постскриптум», равно как мрачно он мог бы озвучить грядущую незавидную судьбу правительственной дачи «Глициния», построенной в Крыму специально для «дорогого Леонида Ильича».
«Так сколько же будет стоить России это очередное попустительство?» — мог бы, вероятно, сказать Пушков (ставки принимаются). Так и видишь перед собой вечно насупленное лицо этого аналитика по геополитике, кажется, ни разу не позволившего себе потратить на невинную шутку либо «юмореску» ни одной драгоценной секунды эфирного времени, вечно озабоченного вопросом «сколько это будет стоить?», даже когда, как в последней его передаче, речь зашла о «груди, как у Моники Белуччи»... Другое дело, что вряд ли он позволил бы себе взять столь легкомысленный тон в сюжете об Анастасии Волочковой, вступившей в очередную конфликтную историю с руководством Большого театра, после того, как ее грудь по совершенно уважительным причинам увеличилась в размере. В борьбе же против сорокинско-десятниковских клонов Пушков показал себя настоящим бойцом.
И признаемся честно, в любом случае программа «Максимум» куда лучше, чем соседствующая с ней «Чистосердечное признание», не брезгующая ни любительскими видеозаписями педофилов, ни интервью с родителями, чьих детей воспитывали собаки и кошки (последнее не шутка и не «утка»: родители, как вы сами понимаете, производили куда более шокирующее впечатление, нежели их несчастные дети, современные маугли, а также звери-воспитатели), ни другими темами, о которых и упоминать-то не хочется.
Но некоторым — надо. Надо тем самым «людям в черном», рекрутам необъявленных информационных войн, главная ставка в которых — сегодня! — рейтинг. Понятно, что массированное смакование общественных пороков и сугубо индивидуальных извращений, к тому же и агрессивно оформленное с чисто профессиональной точки зрения (броские заголовки, аффектированно эмоциональная подача, морализаторство «не по теме», но добавляющее эмоций) не только не отвращают общество от тех пороков, что «бичуются», но добавляют нам всем новых неврозов, того, что на жаргоне психологов называется «неадекватка».
Молодые корреспонденты под водительством Глеба Пьяных, дабы выжить на «своей» войне, пользуются проверенным оружием: ирония, гротеск, журналистская «отстраненность материала» и почти шизофреническая отстраненность от происходящего на поведенческом уровне (тексты-то им, сами понимаете, какие приходится озвучивать!). И вот уже к совсем молодым, что называется, «новым» лицам (сильнейшая корреспондентская школа НТВ продолжает производить все новых и новых способных сотрудников — и всех надо трудоустроить) как бы сама собой прирастает та самая «маска клоуна», по поводу которой много кто из гуманитариев — от классиков кинематографа до корифеев психоанализа — в ХХ веке высказывался. А еще много и хорошо говорили про «все это», про наши магистральные направления в журналистике Дуня Смирнова и Татьяна Толстая, можно только к архиву передачи «Школа злословия» обратиться, у них даже целый цикл получился: «олигарх глянца» Алена Долецкая («Vogue»), магнат многоглавого таблоида Павел Гусев («Московский комсомолец») и корреспондент ИД «Коммерсантъ» Андрей Колесников. Татьяна Никитична все рассказывает Дуне про «зощенковское начало» в творчестве Андрея Колесникова, а Дуня ей в ответ: «Достало меня все это...»
Смущает только, что Глеб Пьяных, кажется, уже выходит из своего «ангара» и с территории, облюбованной программами типа «ЧП» и «Чистосердечное признание». Теперь уже можно разглядеть, что одет он в элегантный, почти комиссарский кожаный пиджак, а свои «секретные файлы» хранит в роскошном кабинете, который, кажется, не только и столько декорация. Папочки подшиваются, архив ведется, мобильные молодые люди всегда готовы к очередному броску за информацией. Можно ли будет «перезагрузить» данный проект при изменении приоритетов на вялотекущей пока информационной войне? Почему-то этот вопрос тревожит куда больше, чем реальное наполнение иных действительно скандальных и шоковых сюжетов программы...
