1997. Анри Вартанов о программе «Обозреватель» (ТВ-6): «Всё меня в этом молодом журналистском коллективе удивляло...» - Старый Телевизор
1997. Анри Вартанов о программе «Обозреватель» (ТВ-6): «Всё меня в этом молодом журналистском коллективе удивляло...»

Все меня в этом молодом журналистском коллективе удивляло: их малочисленность — по сравнению с создателями таких же итоговых аналитических телепрограмм на других телеканалах, отсутствие прочных политических связей, тех подпорок, которые позволяют получать необходимую конфиденциальную информацию и проникать в тайную тайных властных структур, дефицит финансовых и даже технических возможностей: давно я уже не видел солидных телеавторов, которые бы признавались, что у них всего одна съемочная камера для выезда на съемку, близкие каждому россиянину проблемы с невыплатой зарплаты: на летучке, на которой мне довелось присутствовать, было объявлено, что в законные сроки денег не будет, но, возможно, удастся получить какую-то их часть в виде аванса — и все отреагировали на сообщение с бурным одобрением...


Создатели стартовавшей в октябре минувшего года программы ТВ-6 «Обозреватель» до того в течение полутора лет (75 недельных выпусков) делали «Прогнозы недели» на том же, Шестом канале. Передача была поменьше размером (26 минут вместо нынешних 40), но, главное, она носила — пусть меня извинят ее авторы! — не очень строгий характер. В самом деле, мало ли что может сказать прогнозист, и кто способен всерьез упрекнуть его в том, что предсказания не сбылись? Журналисты, исходя из календаря политических событий наступающей недели, рассуждали о том, что и как может случиться в ближайшие семь дней. Чаще всего угадывали, иногда, правда, попадали впросак. Но в целом занимались прогностикой, которая не очень ценится в наш прагматический век.


И вот они, проявив неслыханную дерзость, объяснимую разве что их творческой незрелостью, решились делать аналитическую еженедельную программу — наподобие знаменитых «Итогов» и «Зеркала». Тут можно понять руководство ТВ-6: я уж писал как-то, что в беседе с первым президентом телекомпании Э. Сагалаевым сразу же сказал ему, что с моей точки зрения, без подобной передачи канал не может претендовать на звание полноценного. Э. Сагалаев тогда обиделся, но пообещал, что подобная программа будет. И вот, когда сам он уже перешел на РТР, его преемники на ТВ-6 не обманули. Еще 15 сентября, в воскресенье, как всегда в полдень, вышли в эфир «Прогнозы недели», а уже 6 октября, также в воскресенье, дебютировал «Обозреватель». Срок в три недели для выпуска принципиально новой программы, согласитесь, фантастически мал. Тем не менее, команда молодых тележурналистов в течение двадцати дней сумела перейти от передачи, обращенной в будущее, к той, что оценивает прошлое.


Оценить события последней недели, пожалуй, даже сложнее, нежели то, что происходило много лет назад. Тут еще не сложились мнения, не сказала своего слова историческая наука. Все дышит сиюминутными страстями, политическими интересами разных социальных групп и партий, все чревато опасностями промахнуться и оказаться под прессингом властей. Кроме того, в тележурналистике успели сложиться определенные жанровые решения, возникли творческие авторитеты, с которыми, хотят они или нет, вступают в состязание те, кто решился творить в области экранной аналитики.


В отличие от многих других сфер тележурналистского творчества жанр итоговых еженедельных политических программ у нас находится в сравнительно благополучном положении. В этом жанре традиционно, уже в течение ряда последних лет, выходят в эфир наиболее серьезные и стабильно работающие передачи. Мало того, если пытаться искать примеры влияния ТВ на жизнь в стране, на поведение властей, на другие СМИ, то тут в первую очередь (если не в единственную) можно назвать такие программы, как «Итоги», «Зеркало», «Воскресенье» (ныне — субботнее «Время»).


Показательно, что среди политических программ именно эти сложились как программы авторские. Для нашей традиции, отличающейся предельной осторожностью во всем том, что касается высокой политики, подобное выглядит неслыханной смелостью. Так вот, от первого лица рассуждать о государственных проблемах всегда считалось нескромным, недопустимым.


Я коснулся этой темы потому, что «Обозреватель», вступивший на стезю соперничества с названными выше грандами ТВ, программно развивается как неавторская передача. Об этом мне совершенно недвусмысленно заявили участники «триумвирата», который составляет основу «Обозревателя»: продюсер Дмитрий Ворновицкий, ведущий Станислав Кучер и главный редактор Александр Погосов. Дело в том, что все трое появляются в кадре в каждом выпуске в качестве авторов отдельных сюжетов. Ну, а, кроме того, наравне с другими членами на удивление небольшого коллектива (куда входят еще два редактора, режиссер, ассистент режиссера, корреспондент, ну, и от силы еще два человека) обсуждают на летучках-планерках все детали как прошедшего, так и предстоящего выпуска.


Можно, конечно, предположить, что артельная демократия, когда все до одного впрягаются в общую работу, оказалась вынужденной: ТВ-6, в отличие от других крупных каналов, не обладает развитой коррсетью, и все, фактически, приходится делать в столице. В лучшем случае — отправлять спецкора с заданием срочно доставить отснятый сюжет. Так, кстати сказать, работала программа «Итоги» в первое время после ее перехода с «Останкино» на делающую начальные шаги своего существования телекомпанию НТВ.


Решение, конечно, вынужденное. Профессиональный взгляд сразу же замечает небогатый, повторяющийся набор лиц, выступающих на экране. Обращает внимание на использование телефонного рассказа вместо видеорепортажа. Однажды это случилось в особенности неловко. М. Бердникова, названная в титре собкором в США, говорила по телефону о реакции в этой стране на отставку А. Лебедя (20.10.96). При этом, в «картинке» был то портрет журналистки, то безликие городские пейзажи американских столиц — Вашингтона и Нью-Йорка.


Замечу, что на летучке, где обсуждался этот выпуск, А. Погосов без обиняков высказался о телефонном репортаже. «Это — не журналистика», — жестко отреагировал он на увиденное. И, развивая положение, пошел еще дальше, критикуя эфирную структуру, по которой идет постоянное чередование: ведущий — сюжет — ведущий — сюжет и т. д.


Мне, признаться, было весьма любопытно присутствовать при этих рассуждениях. Показалось, будто я нахожусь среди критиков и телеведов, которые на своей теоретической конференции спорят о наиболее эффективных формах экранного воплощения информации. И другое, не менее важное, ощущение: раз в небольшом, прекрасно знающем друг друга творческом коллективе продолжаются дискуссии на достаточно общие темы, значит еще не успели задубеть. Не разделились четко на начальников-носителей истины, и подчиненных, обязанных с молчаливым почтением выслушивать мудрые сентенции своих руководителей.


Как я понял, обсуждение минувшей передачи (а оно проходит каждый вторник вместе с планированием будущего выпуска) превращается в свободную дискуссию, где одновременно высказываются некоторые общие принципы, столь необходимые для работы. Скажем, критика главным редактором монотонного чередования ведущего и видеосюжетов, не ограничивалась суждением вкуса. В ней проглядывала программа, которую А. Погосов тут же сформулировал: надо чтобы в «Обозревателе» было поменьше студии с говорящим ведущим и побольше репортажей. Из сорока минут эфирного времени «говорящая голова» не должна занимать более десяти.


Характерно, что эти рассуждения велись в присутствии С. Кучера, и тот ни одним словом не показал, что воспринимает услышанное как умаление его прав. Не потому, конечно, что проявил выдержку и такт, нет, просто ему, как и всем присутствующим, важнее всего было докопаться до способов наиболее эффективного построения их программы. Тут каждая деталь обсуждалась, потому, как могла оказаться очень важной. К примеру: сколько должно быть в каждом выпуске сюжетов? Если всего четыре-пять, то это позволит более глубоко и обстоятельно коснуться темы, но, возможно, заставит зрителей скучать. Если десять-двенадцать, то, понятно, передаче грозит поверхностность, она утратит свою аналитичность и серьезность.


Глядя, после этих споров, «Обозреватель» в эфире, я обнаруживал и в структуре, и в содержании отдельных «страничек» — сюжетов отголоски услышанного. Судя по тому, что и на экране не было сразу же достигнуто полного единства, чувствовалось, как нелегко, шаг за шагом складывается творческий облик передачи. Действительно, будто не прекращая споры по поводу количества сюжетов в выпуске, создатели программы на протяжении тех недель, что продолжались наши контакты, и писалась эта статья, пробовали разные варианты внутри одного и того же сорокаминутного отрезка времени.


Однажды (20.10.96), когда случилась громкая отставка А. Лебедя с поста секретаря Совета безопасности, выпуск состоял, фактически, из двух частей: большой, целиком посвященной этому событию, и малой, куда уместились все остальное. На летучке канала (она происходит по понедельникам) дежурный критик неодобрительно отозвался о таком перекосе. На следующий день, во вторник, на летучке «Обозревателя» это мнение было доведено до всех, хотя, мне показалось, не убедило творческий коллектив.


Дело в том, что решение со всей подробностью воссоздать одно за другим, по часам, события этой отставки возникло не случайно. Оно стало полемической реакцией на то, что случилось неделей назад, когда событием, претендующим на остроту сенсационности, была пресс-конференция бывшего главы Службы безопасности президента генерала А. Коржакова. Тогда некоторые еженедельные аналитические программы — в особенности «Время» С. Доренко и «Итоги» Е. Киселева, нарушив все понятия о композиции и ранжире политических ценностей, уделили подковерным интригам в коридорах власти непомерно большое внимание. Из сорока минут доренковской программы этому сюжету было отдано двадцать одна. Причем, автор «Времени» допустил непозволительную для журналиста вольность. Забыв о том, что его задача давать объективную информацию о событиях, он не только занял тенденциозную позицию, но и, вопреки всем журналистским этическим нормам, позволил себе вмешательство в события, организацию их. Я имею в виду признание С. Доренко во «Времени» (12.1.96), что он привез на пресс-конференцию А. Коржакова его злейшего врага Б. Федорова, надеясь на крупный скандал.


Скандал, слава богу, не случился, но впечатление от истерики канала ОРТ, который «имел зуб» на А. Коржакова и не стал скрывать своего к нему негативного отношения, осталось самое тягостное.


Для того, чтобы лучше понять интригу, которая развернулась на телеэкране вокруг этого сюжета, следует учесть последовательность выхода в эфир четырех аналитических еженедельных передач. Первой — в субботу, в 21.00 — оказывается «Время» (ОРТ), вторым идет «Обозреватель» (воскресенье, 19.20), сразу же вслед за ним — «Зеркало» (РТР, воскресенье, 20.00) и, наконец, завершают парад «Итоги» (НТВ, воскресенье, 21.00). Прямых полемик между программами, в последнее время, по крайней мере, — я не заметил, но косвенные идут постоянно.


В выпуске «Обозревателя» от 13.10.96 С. Кучер сразу же, в прологе, заявил, что ему не очень приятно было смотреть телепередачи на этой неделе. Что создатели программы никогда не были горячими поклонниками А. Лебедя, однако оценивают развернутую против него в эфире кампанию как возвращение к худшим временам советской журналистики. Журналист не назвал конкретных передач, однако нетрудно в его критике угадать адресата — коллегу с первого канала. Мало того, С. Кучер, говоря об атаках на А. Лебедя, вскользь указывает, что они, мол, будут продолжены, и в этом я услышал намек на «Итоги», которые, действительно, час спустя, не преминули добавить свою порцию в то варево, которое было опрокинуто двумя каналами ТВ, тесно связанными с финансовыми группами «Лого-ВАЗ» и «МОСТ-банк», на головы А. Лебедя и А. Коржакова.


Подчеркнутое внимание «Обозревателя» к фигуре А. Лебедя, таким образом, носило полемический характер. Проследив события отставки генерала по часам, журналисты ТВ-6 заявили о своей неангажированности. Как выразился на редакционной летучке А. Логосов: «это хорошо, что мы — ничьи». А в качестве ответа дежурному критику канала на той же летучке было сказано, что американская информационная программа Си-Эн-Эн уделила этому событию шесть часов вещания.


Вообще, я заметил, что и при оценке уже сделанного, и при планировании новых выпусков создатели «Обозревателя» внимательно следят за тем, что сделали (или собираются сделать, если есть такая информация) их основные конкуренты. Прежде всего, конечно, три названные выше аналитические еженедельные программы. Но не только они. Я заметил, что на большом редакционном столе лежали самые солидные газеты, их публикации становились поводом к обсуждению: не следует ли в готовящемся выпуске отреагировать на ту или иную тему. В одну из газет, журналист которой, по имеющимся сведениям, только что вернулся из Чечни, где снимал видеосюжеты, было решено тут же отрядить человека (из-за отсутствия курьеров им стал один из редакторов), чтобы посмотреть пленку и, если она устроит, поставить в воскресную передачу. Обо всем этом не только говорилось и обсуждалось на коллективе, но и после общего одобрения шел телефонный разговор главного редактора с газетчиком. Разговор на пониженных тонах, чтобы не мешать продолжению летучки.


Вообще, я заметил, что у телепрограммы существуют постоянные дружеские отношения с газетчиками, и отношения сотрудничества: на летучке, скажем, обсуждалась необходимость разработки такой важной темы, как ВЧК. Попытки с ходу найти формы ее телевизионного решения не удались, и тут же раздались голоса о том, что неплохо бы обратиться за помощью к кому-то из газетчиков. Для меня в таком решении, кроме проявления солидарности и уважения к коллегам, светились еще два обстоятельства. Во-первых, молодость программы, которая пока что не обрела той универсальности, которая бы позволила ей с легкостью раскрывать любые темы. Во-вторых, элементарная нехватка репортеров, которых можно было бы послать на съемку.


На летучках эти мотивы постоянно присутствовали.


Я был свидетелем довольно долгого рассуждения на тему, как с помощью технических средств сделать детский голосок совсем юной корреспондентки звучащим пониже, повзрослее. Специалисты говорили, что такой возможности они не знают. Предлагали не ставить ее сюжеты в начало программы, где они в особенности обращают на себя внимание, запоминаются. На том и порешили, потому что отказаться от «забойных» материалов, сделанных журналисткой, не было никакой возможности. Недаром С. Кучер, завершая обсуждение этой темы, выразил надежду, что, может быть, этот детский голосок журналистки станет со временем фирменным знаком программы.


Или еще сюжет, который был воспринят со всей серьезностью всеми присутствующими. Продюсер (именно он представительствует на еженедельных летучках канала и приносит оттуда пожелания и указания начальства) сообщил приказ: мужчинам в кадре отныне не появляться в джинсах, быть в пиджаках. Женщинам юбки предпочитать брюкам. Приказ обсуждению не подлежал и, к моему удивлению, никто даже не подверг сомнению разумность его универсальности.


Разговоры, которые ведутся на летучках во внешне совершенно необязательной форме (без протоколов и сформулированных решений), как я убедился позже, наблюдая в эфире последующие выпуски программы, оказывают самое серьезное воздействие на эволюцию передачи, находящейся в становлении. Конечно, тут многое идет от этого именно обстоятельства: новое дело требует проверки разных подходов, в нем нет еще закосневших форм, каждая идея тут же подвергается апробации.


Скажем, архаичное решение репортера из США по телефону в соединении со статической фотографией, о котором говорилось выше, через две недели (3.11.96) было заменено на самый современный спутниковый телемост. Ту же самую М. Бердникову мы на сей раз видели «живьем» в одном кадре с С. Кучером, причем, она находилась не в студии (что было бы технически проще и эстетически менее выразительно), а на оживленной нью-йоркской улице. Получилось все по высшему разряду.


Или еще одно, гораздо более принципиальное решение, которое также возникло в результате дискуссий, происходивших на общей летучке. Там, как я уже говорил, высказывалась критика по поводу чрезмерного количества «говорящих голов». Предлагалось резко увеличить долю видеоряда, отказаться от большого количества stand-up'ов (профессиональный англоязычный термин, обозначающий стоящего в кадре журналиста с микрофоном в руках).


Не прошло и месяца после появления в эфире «Обозревателя», как один из его выпусков (3.11.96) поразил внимательного наблюдателя полным отсутствием этих самых stand-up'ов и связанных с ними «говорящих голов». Журналисты, в том числе и участники руководящего триумвирата, все, как один, послушно отправились в закадровое пространство, оставшись в кадре лишь голосом своим. Даже С. Кучер во многих комментариях уступал эфир видеоряду, говоря, тем самым, не вообще, а по конкретному поводу, присутствующему в изображении.


Случившееся в этом выпуске вызывает, как принято говорить, неоднозначные чувства. С одной стороны, привлекательно, что журналистский коллектив делом реагирует на прозвучавшую на летучке критику. Смело меняет стилистический облик программы, жертвуя, при этом, авторскими амбициями создателей отдельных сюжетов, прежде красовавшимися на телевизионных крупных планах. Показывает свою способность преодолевать немалые профессиональные трудности, встречающие каждого, кто намерен всю информацию давать в визуальном ключе. С другой, создает вместо одной крайности другую: отсутствие на экране человеческих лиц, подмена их разными голосами, которые с трудом различаются зрителями, постоянное мельканье кадров с не всегда строго определяемыми деталями, а, кроме того, такое построение программы затрудняет деление между сюжетами, которые в традиционном случае разграничиваются друг от друга появлением «говорящей головы» ведущего.


Как и у всякого творческого решения, у этого, как видим, есть свои «за» и «против». Что вполне нормально. Меня, признаться, в этом очерке интересует даже не тот итог, который обычно привлекает внимание критика: получилось или нет? Гораздо важнее, мне кажется, эволюция телепрограммы, ее способность к «обратной связи», к реакции на внешние обстоятельства, каковыми, несомненно, выступают суждения, высказанные на летучке.


Говоря иными словами, уже в течение первого месяца своего существования «Обозреватель» доказал наличие важных профессиональных качеств, находящихся у него на вооружении. Подобно хорошему музыкальному инструменту, он живо отзывался на желания играющего на нем человека. На репетициях-летучках принимались иногда решения менять важные детали будущего «концерта» — от композиции подачи номеров до главного смысла всего телевизионного действа — и хорошо отлаженная профессиональная структура живо откликалась на подобные желания.


Темой этого очерка было движение журналистских намерений от замысла к экранному воплощению, и коррекция сделанного в зависимости от того, что удалось, а что нет, и мобилизация творческих средств для максимально-эффективного решения вставших задач.


Сказанное здесь может создать у читателя ложное впечатление, будто увлеченные решением формальных проблем создатели «Обозревателя» немногого достигли по части содержания. Отнюдь. Как было сказано выше на примере сенсационных для нашего ТВ сюжетов, посвященных А. Коржакову и А. Лебедю, журналисты с ТВ-6 в пору, когда их коллеги с «больших телеканалов» с легкостью втянулись в подковерную борьбу в коридорах власти, сумели сохранить необходимую независимость и объективность, причем не за счет утраты принципиальности и определенности суждений. Когда ОРТ и НТВ бросились наперегонки, подчас в непристойной форме кухонной свары, отрицать информацию насчет израильского гражданства назначенного заместителем секретаря Совета безопасности Б. Березовского, «Обозреватель» не стал вмешиваться в этот спор. Но заметил о герое скандала нечто, гораздо более компрометирующее его восхождение на важную государственную должность. Он вспомнил о созданном этим человеком Всероссийском автомобильном альянсе — AVVA — и назвал его финансовой пирамидой в духе незабвенного МММ. Многие миллиарды рублей, собранные у доверившихся мечте о «народном автомобиле» людей, сгинули навсегда.


Слова об этом прозвучали за кадром — в том самом выпуске, где, по решению, принятому на летучке, шла борьба с «говорящими головами», но я узнал детский голосок журналистки, произнесший эти смелые фразы, и вспомнил нашу встречу на летучках за большим столом в обшарпанном двухэтажном здании на Большой Спасской...


Комментарии загрузка...
Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы добавить комментарий
Поиск по разделу
Смотрите также
Умер один из основателей НТВ Игорь Малашенко
Дорогое вещание. Телеканалы в регионах не смогут создать мультиплексы для цифрового ТВ
Минкомсвязь предлагает запускать третий мультиплекс в отдельных регионах
Совет Федерации: создать третий мультиплекс, обеспечить врезку регионального контента в федеральный канал
Сенаторы предложили включить региональные телеканалы в третий мультиплекс
1996. Анри Вартанов о программе «Чтобы помнили»: «В каждом герое Леонид Филатов ищет не только лицедея-профессионала, но и человека»
1997. Анри Вартанов о ток-шоу «Я сама» — одной из первых программ для женщин на российском ТВ
«Сегодня нет тройки лидеров, есть одна большая лига конкуренции». Итоги сезона 04/05 от Александра Роднянского